Он прошептал:
— Чиновник, мадам. Таможенный чиновник.
Изумление отразилось на ее лице, сначала гнев, затем надежда на развлечение.
Он пояснил:
— Служу около десяти лет. Давно ли вы лишены тела?
Она придвинулась к нему. Запах ее волос что-то напоминал. И ее чистые прозрачные черты что-то напоминали. Каждое слово из ее уст наполняло его весельем.
— Да, как это ново для меня. Это не та неясность, которая, как мне кажется, произошла с тобой?
Снова ее ответ — одновременно льстивый и остроумный.
— Да, — он улыбнулся. — Для вас, я думаю, это не так.
Она непринужденно дотронулась до него; то ли сама шутливо взяла его за руку, то ли он взял ее руку, и почувствовал удивительную атласность ее кожи.
— Вы такая современная. Я не привык к молодым женщинам, которые просто приходят и ведут... себя так.
Ее чарующая логика объясняла все, и он чувствовал ее ближе, еще ближе, еще... и странные шутки в ее устах превращались в музыку.
— Вы разобщены, так что это не имеет значения, но...
Она прервала его улыбкой, или поцелуем, или словом, передавая ему свое изумление, свой страх, свое возбуждение. Он попытался сохранить ее слово, ее голос, ее жесты в памяти.
Когда они вернулись, Брасс окликнул его:
— Хорошие новости! Мы их нашли!
— Я... она, — больше он ничего не смог сказать.
— Кто? — спросила Ридра.
Запинаясь и мучительно краснея, таможенник едва слышным голосом рассказал о своей встрече с призраком.
Калли засмеялся.
— Суккуб! Пока мы ходили, он встретился с суккубом!"
..."берега, размытые чистой дождевой водой" — к вопросу о том, что поэтическое сравнение вовсе не обязано иметь что-либо общее с реальностью. Размытые берега — неизбежно топкая грязь, но поставь слово "чистой" — и реальности придется отступить!
...между прочим, я ассоциирую себя с тающим на ярком солнце прозрачным льдом: взгляду это ярко, весело и тепло, а рукам все равно обжигающе холодно... Хотя это никогда не было интеллектуальной ассоциацией. Просто чувствовалось с этим образом всеобъемлющее родство, не нуждающееся в объяснениях.
...как бы еще так изверуться, чтобы не замечали, пока сам этого не захочешь? Чтобы не смотрели прохожие на улице, чтобы не запоминали продавцы в магазинах? Чтобы спокойно сидеть одной на скамейке в парке или за столиком в кафе хоть два часа — и не привлечь внимания? Получается. Но не так. Глухая оборона, а не качественная мимикрия. Сталкер из меня, короче, никудышний. Бездарь((
...и на что б еще стоило тратить время и нервные усилия, как не на подсчет улыбок и войну с предательскими тембрами голоса — а приходится! Ты просто был дежурно мил, а последствия —не разгрести. Поначалу миру удавалось меня убедить, что я потом кому-то что-то должна, но лучше поздно, чем теперь-то я знаю, что дудки — не должна! И могу с чистой совестью сказать гадость, чтоб, значит, развеять сомнения. Получается все лучше и лучше!
...однажды мне один славный человек написал (в настоящем бумажном письме, о как! черт побери — это ж было совсем недавно, а будто лет сто уже никто писем не пишет!), что я ему эээ нравлюсь, наверное, что-то такое — внимание! — потому что я "умная". Я думала было обидеться, потому что уж всяко была не уродливей прочих пляшущих вокруг него девиц, но потом до меня дошло: потому что я ЕЩЕ И умная! То есть чтоб вот и на вид ничего, и мозг присутствует — удивительно... От ума, конечно, тоже "много печали", но лично мне он приносит гораздо больше радости и пользы, чем прочие характеристики.
Посему книгу, откуда цитата, непременно прочту. Несмотря на унылое название, начало вполне бодрое)) Наверное, лучше в оригинале. Хочется работать с фантастикой, а прочитано — всего ничего!